Януш Вишневский. Любовница

Заметки на полях про прочитанное.
Общее: розовые сопли, явно девочковое, "ах какая любовь! какая любовь!", с мелодраматически красивыми (и отвратительными) мужскими персонажами. Давнее наблюдение - если кто-то красиво описывает женщину, умную, эмоциональную, интересную - скорее всего, ее создал не Бог (т.е. описание реальной женщины), а мужчина (описание мужской фантазии).

Синдром проклятия Ундины
--
Самое начало отличное:
Верить в Бога она перестала только тогда, когда узнала от мамы, что Его нет.
Общие черты мужчины, отца и Бога - это не замещение (вроде того, что если было мало любви отца, значит мужчина воспринимается как отец), а продолжение. Нужно любить отца, чтобы видеть в мужчине отца, нужно быть способным на веру в Бога, чтобы увидеть Бога в мужчине.

Якоб – это самое важное. Якоб засыпает с ней, а когда она просыпается, сидит рядом с ней.

Якоб говорит ей, что она должна повернуться на другой бок. Напоминает, чтобы она положила ладони вдоль тела. Якоб закрывает глаза, когда она снимает лифчик и трусики и надевает ночную рубашку или пижаму.

Якоб открывает и закрывает окна в спальне. Якоб следит, чтобы лампочка на ее ночном столике всегда была включена. И у него всегда есть запасная лампа.

Но важнее всего, что Якоб никогда не засыпает.

Никогда.

--
Забавно, что такие чувства как у Матильды к Якобу (почти обожествляющие его) маловероятны в романтических отношениях, они слишком импульсивны, иррациональны и непредсказуемы. А возможны - именно в "сухих", бухгалтерско-педантичных, когда Якоб не летит к ней на крыльях любви, чтобы быстрее увидеть (как было бы в романтике), а неспешно идет, заходит в хозяйственный магазин, покупает запасную лампочку, в общем  - профессионально и добросовестно исполняет свою работу.


Любовница
--
Он входил. Иногда сбрасывал пиджак на пол, иногда вешал его на вешалку в прихожей. Без единого слова подходил ко мне, задирал юбку или резко спускал мои брюки, влезал языком ко мне в рот, потом раздвигал мне бедра и вводил в меня два пальца. Иногда внутри еще не было влаги, и когда он выбирал не те пальцы, я чувствовала во влагалище его обручальное кольцо.

Этот текст с начала главы и до середины страницы. Затем белое поле. Как законченный рассказ или глава, где главное уже сказано.


(любовница про беременную жену общего мужчины:)
Для меня она была частично окружена ореолом святости. Блудницей должна была быть исключительно я. Она имела право на его уважение и ежедневные молебны, а мне за это полагалось исключительное право на его тело и ласки. Я спутала то, что психоаналитик диагностировал бы как невроз, с моделью жизни, и модель эта с грохотом разлетелась на мелкие осколки в приемной у врача, когда живот его беременной жены коснулся моего. Так что на самом деле я должна была злиться на себя за то, что я конструирую утопические модели. Но я была в ярости на него. За то, что, вместо того чтобы читать в ее честь молитвы, он ложился с нею в постель. И благодаря ее огромному животу это стало совершенно ясно.

...

Он звонил мне утром, днем, иногда даже ночью и говорил возбужденным, нетерпеливым голосом: «Слушай, мне нужно срочно рассказать тебе одну вещь».

И я знала, что одним этим предложением он ставит меня превыше всех. Даже своей жены. Потому что это я, а не кто-то другой должна была выслушать рассказы о его успехе, поражении, волнении, плане либо ошибке. Первая. Абсолютно первая. И это было для меня истинным доказательством любви. За шесть лет он ни разу не сказал, что любит меня, но зато я все выслушивала первой. Для меня уже до конца жизни никакое «я люблю тебя» не заменит этого «слушай, мне нужно срочно рассказать тебе одну вещь». Я поняла, как это важно для него, когда случайно за бокалом вина в баре оказалась свидетельницей его горячего спора с одним из коллег о том, в какой момент начинается измена. Я с изумлением слушала, как он говорил, что измена – это тогда, когда «хочется немедленно рассказать что-то важное вместо жены другой женщине», и «чтобы изменить, не надо вообще выходить из дому, потому что для этого достаточно иметь телефон или выход в интернет».

Шесть лет он мне первой рассказывал все самое важное. Иногда он ждал до утра. Иногда, когда бывал за границей, дожидался несколько дней, но чаще приезжал немедленно. Потому что обо всем самом важном и главном для него я должна была знать первой. Шесть лет он не изменял мне. Даже со своей женой.

Финал про вселенные тоже красивый.

Ночь после бракосочетания
--
просто про дуру. восприятие страны через колбасу. не понравилось, когда автор свои личные (ну, понятные, конечно) негативные эмоции выплескивает через приписываемые недостатки.

притягательность фашизма (особенно для примитивных людей). война выгодна для всех.

про Каролина Диль - "хорошие" ценности (материнство), если навязываются, переоцениваются - приводят к очень грязным последствиям.


Менопауза
--
"Марта уходит от очага, в котором нет огня, и ищет тепла в другом месте. Потому что для Марты нет любви не вовремя. Не вовремя может быть только икота, менструация, смерть или соседка. Но не любовь"
"Здесь уже нет смеха, шума, радости. Я думала, что это присуще семье, а оказалось, что только Мацею. "
 

Замкнутый цикл
---
"Яцек делался страшно нервным, если у него не было никого, по кому он мог бы тосковать все шесть месяцев в море"
"Что студентка, и что именно перед ним встает на колени ..."
"Его фантазии были полны ее кровью" (страна Оз!)
"Ему казалось, что, сблизившись с ним, причем таким способом и в такой момент, она как бы стерла все границы. Какая-то экстремальная, бесконечная, безграничная близость. Ему не приходило в голову, что это могла быть лишь случайность, и что о таких вещах мужчина и женщина сначала договариваются, и что к близости это имеет мало отношения, скорее к гигиене." (важность запрета и нарушения)
"Они тебя любят, но любят тебя отсутствующего"
"Рано или поздно каждый встречает своего мудрого боцмана, своего теоретика замкнутого цикла. Однако по-настоящему поверить в нее сможет лишь по прошествии многих лет. И очень часто оказывается, что уже слишком поздно разрывать этот замкнутый круг."
"источником самых сильных эмоций и самой глубокой тоски были женщины. Женщины, которых здесь не было. И больше всего зла рыбакам, насколько помнится, тоже приносили женщины. Те самые, которых не было" (голод!)
мелодраматичность (картонный большой боцман, плохой муж, стал бомжом и годен в боцманы)
кто там сидел на палубе когда боцман выходил? (у него жена - Алиция)